Руководители Re7 Labs: компания ограничила до минимума потери от краха Stream Finance
Эксперты Re7 Labs опубликовали официальный отчет о влиянии банкротства Stream Finance на свои активы и пользователей. В заявлении подчеркивается, что ни mRe7YIELD, ни mRe7BTC не имеют прямого или косвенного воздействия от xUSD или связанных активов, а совокупная экспозиция по всем продуктам не превышает 2% от общего показателя TVL компании. Потери ограничены благодаря изолированным хранилищам и заранее введенным мерам риск-менеджмента.
Stream Finance, занимавшаяся доходными стратегиями и выпуском токена xUSD, объявила о неплатежеспособности после выявления критического дисбаланса в своих долговых позициях. В Re7 Labs пояснили: еще на этапе листинга компания выявила риски централизации и контрагентской зависимости Stream, поэтому допустила работу xUSD только в изолированных пулах Plasma. Объем активов в них составляет около $14,65 млн, и они уже закрыты для новых депозитов и заимствований.
Представители компании сообщили, что активно сотрудничают с командами Stream и Elixir для урегулирования долговых обязательств и обеспечения возврата средств пользователям. В частности, Re7 Labs за последние недели сократила объемы активов sdeUSD и deUSD, связанных со Stream, с нескольких миллионов до менее $1 млн. Эти активы использовались в ограниченных объемах на платформах Euler и Morpho.
В отчете подробно описаны меры, позволившие минимизировать последствия. Среди них — консервативные лимиты по залогам, строгая сегрегация активов, постоянный мониторинг рисков и поэтапное сокращение позиций при первых признаках ухудшения ситуации у Stream и Elixir. Благодаря этому влияние дефолта Stream Finance оказалось ограниченным и не затронуло основную часть пользователей.
В Re7 Labs также подчеркнули, что слухи о вовлечении mRe7YIELD и mRe7BTC в кризис Stream не соответствуют действительности. Эти продукты не имели контакта с активами Stream, Elixir, Balancer или другими уязвимыми платформами. Напротив, в октябре они показали положительную доходность, что подтверждает эффективность внутренней модели управления рисками.